Лукашенко придерживает политзаключенных для более выгодного торга

Удержание политзаключенных в тюрьме, несмотря на поданные прошения и истекшие сроки их рассмотрения, объясняется неуверенностью Лукашенко в получении конкретных бонусов в ответ на «уступку». В этих условиях «замораживание конфликта» с ЕС выглядит для Лукашенко более выгодным, нежели исполнение требований по освобождению узников-оппонентов.

5 марта истек месячный срок, предусмотренный законом для рассмотрения прошения о помиловании Дмитрия Бондаренко – доверенного лица экс-кандидата в президенты Андрея Санникова. Последний также подал прошение еще 23 декабря 2011 г. Однако, и тот, и другой остаются в тюрьме.

Откладывание президентом Лукашенко решения о помиловании опровергает многие экспертные прогнозы о скором освобождении политзаключенных. Еще 23 декабря 2011 г. на пресс-конференции Лукашенко заявил о готовности освободить их по факту прошения о помиловании, однако так и не выполнил своего обещания. Такая «необязательность» имеет несколько причин.

Наиболее вероятным объяснением является нежелание Лукашенко первым делать шаг к «примирению» в конфликте с ЕС, который резко накалился после очередного расширения списка визовых ограничений для белорусских чиновников и отзыва послов 27-29 февраля. Неуступчивость Минска схожим образом проявилась и с отказом от введения моратория на смертную казнь: недавно один из белорусских парламентариев заявил, что такое решение давно было бы принято, если бы не продолжающееся «давление» на Беларусь со стороны ЕС.

Во-вторых, политический конфликт между Минском и Брюсселем усугубляется вероятным введением экономических санкций против приближенных к Лукашенко бизнесменов. О возможности принятия такой меры 23 марта в отношении четырех «придворных» предпринимателей брюссельскому изданию EUobserver 1 марта заявил анонимный источник в дипломатических кругах.

Но даже если экономические санкции не будут расширены, сам факт заявлений о подобных намерениях существенно повышает «градус» конфликта и ставит Лукашенко в довольно неудобное положение: для исправления ситуации он вынужден идти на «бесплатные» уступки и выполнять условия ЕС, главное из которых – освобождение и реабилитация политзаключенных. Подстегивающим фактором является то, что в глазах отечественных бизнес-элит Лукашенко выглядит крайне негативно – как причина повышения их деловых рисков (в случае отнесения предпринимателей к полноценным «пособникам режима»).

Однако в сложившейся ситуации уступки со стороны Лукашенко не гарантируют получения конкретных ответных бонусов, как это было в 2008 г., когда за освобождением экс-кандидата А. Козулина последовало подписание соглашения с МВФ по кредитной программе stand-by. После неудачных переговоров с последней миссией МВФ в Минске 22 февраля – 6 марта 2012 г. повторение такого сценария маловероятно.

Освобождение политзаключенных в обмен на «всего лишь» прекращение конфликта с ЕС воспринимается в Минске как крайне невыгодная сделка. Во-первых, в экономическом плане государство ничего от этого не выигрывает. Во-вторых, белорусские элиты, воспитанные самим А. Лукашенко, непременно воспримут такой шаг как слабость президента

Белорусские власти обычно мыслят в краткосрочной перспективе. Таким образом, наиболее вероятно, что освобождение политзаключенных в обмен на «всего лишь» прекращение конфликта с ЕС воспринимается в Минске как крайне невыгодная сделка. Во-первых, в экономическом плане государство ничего от этого не выигрывает. Во-вторых, белорусские элиты, воспитанные самим А. Лукашенко, непременно воспримут такой шаг как слабость президента.

Исходя из этой перспективы, президент Лукашенко не выбирает чуждые его политической культуре долгосрочные стратегии выхода из этого политического кризиса. Наоборот – он старается извлечь для себя максимальные краткосрочные выгоды от его усугубления: мобилизует государственный силовой аппарат и ужесточает дисциплину для подконтрольного бизнеса.

Поэтому вполне вероятно, что одной из причин задержания 6 марта главы наблюдательного совета «Технобанка» В. Коцаренко по подозрению в уклонении от уплаты налогов и соучастии в преступлении было желание продемонстрировать силу и безальтернативность президентской власти как гаранта интересов деловых элит.